ЕЖЕГОДНИК СОВЕТСКОГО АЛЬПИНИЗМА "ПОБЕЖДЕННЫЕ ВЕРШИНЫ", ГОД 1954 (вып.1957) К. К. КУЗЬМИН, И. Д. БОГАЧЕВ 24 ДНЯ НА ПЯТИТЫСЯЧНИКАХ КАВКАЗА

Начало нашего похода нельзя было назвать удачным: в Нальчике мы узнали, что машина головной группы со снаряжением и продуктами 8 июля у селения Карасу провалилась вместе с мостом в р. Черек-Безенгийский. Усилиями наших товарищей удалось спасти большую часть груза, но отсутствие проезжего моста сразу же осложнило организацию базового лагеря в районе ледника Безенги: путь, по которому грузы нужно было переправить на вьюках и переносить на своих плечах, увеличивался вдвое.

Не падая духом, головной отряд команды, состоящий из 11 человек, уже 19 июля собрался на зеленой лужайке над ледником, местом базового лагеря, готовый приступить к выполнению дальнейшего, этапа работы — заброске промежуточных баз по маршруту траверса.

Траверс, который наметила себе сборная команда альпинистов «Буревестника», включал: прохождение Безенгийской стены с запада на восток, прохождение гребня Башха - Ауз, подъем на Западную Мижирги по южному гребню и переход по гребню от Западной Мижирги до Главной Дых-Тау с подъемом с восточного гребня на вершину Восточной Дых-Тау. Это был маршрут, о котором до настоящего времени альпинисты только мечтали. В него входили отдельные участки, считающиеся сами по себе маршрутами высшей (V-Б) категории трудности, часть которых предстояло пройти впервые.

Итак, решено было траверсировать Безенгийскую стену с запада на восток. Все пять групп, которым удалось преодолеть этот тринадцатикилометровый снежно-ледовый гребень, шли с востока на запад, считая путь в обратном направлении более трудным; попытки групп Е. и В. Абалаковых и А. Гермогенова в 1932 г. и А. Гвалия в 1938 г. пройти гребень в обратном направлении не увенчались успехом.

Вторым ключевым участком траверса был подъем на Западную Мижирги по южному гребню непосредственно с Башха -Ауз. Этот маршрут никем из советских альпинистов не проходился, и по описанию иностранцев пред­ставлял исключительные трудности.

Наконец, в самом конце траверса нам предстояло совершить подъем на Восточную Дых-Тау непосредственно с восточного гребня, т. е. пройти на подъеме такой маршрут, который все предыдущие группы, в том числе и группа Г. Прокудаева—Е. Абалакова, считали неприемлемым даже для спуска.

Если учесть при этом, что общая протяженность маршрута превышает 20 км, и значительная его часть прохо­дит на высоте пяти и более тысяч метров над уровнем моря, станет ясно, насколько сложна была поставленная задача.

Маршрут траверса Безенгийской стены

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ТАКТИКИ

Решение такой сложной задачи требовало высокой организованности во всей работе и применения тактики, основанной на опыте сложных траверсов, проведенных командами «Спартака», «Крыльев Советов», «Науки», Грузинского альпклуба и др. с одновременным введением новых тактических элементов, ранее не применявшихся.

Эти вопросы были предметом обсуждения команды в зимние и весенние месяцы подготовки восхождения. В район Безенги альпинисты выехали, твердо зная, как они будут решать поставленную задачу.

Основной особенностью тактики команды «Буревестника» было то, что все 20 альпинистов в равной степени участвовали в проведении траверса. Применявшееся обычно разделение на основную и вспомогательную группы мы считали неправильным и вызванным лишь недостатком сильных и опытных альпинистов, которые могут одновременно участвовать в сложном восхождении. Квалификация участников нашей команды соответствовала требованиям маршрута любой категории трудности, поэтому количество проходящих отдельные участки траверса устанавливалось исключительно из соображений тактической целесообразности.

Было решено, что на траверс Безенгийской стены идут 18 человек, часть которых после Шхары спустится в ба­зовый лагерь, чтобы потом выйти на траверс Дых-Тау навстречу группе, продолжающей траверс через Западную Мижирги; число же участников последнего будет уменьшено до шести человек для максимально быстрого прохождения технически наиболее сложных участков. Такое разделение обязанностей предполагало очень большую, но сравнительно равномерную нагрузку для всех участников и в то же время создавало наиболее благоприятные условия для полного траверса Безенгийского цирка.

Этот тактический прием, примененный нами частично уже при траверсе Шхельда-Ушба в 1951 г., полностью себя оправдал и во многом обеспечил успех в работе команды в 1953 г. Нужно отметить, что применение этой тактики возможно лишь в группе с одинаково высоким уровнем альпинистской подготовки, дружной, сплоченной и сработавшейся на предыдущих восхождениях.

Второй особенностью тактики команды была ориентация на прохождение маршрута в любую погоду, при усло­вии, что находящиеся в распоряжении команды средства позволяют при этом обеспечить полную безопасность.

Эта тактика явилась основой успеха. Из 20 дней непогоды, заставшей нас на траверсе, команда отсиживалась на биваке лишь три дня и поэтому уложилась в заранее намеченные контрольные сроки прохождения от­дельных участков и маршрутов в целом.

Применение такой тактики возможно лишь в команде, участники которой научились хорошо ориентироваться в осложняющейся обстановке высокогорья, обладают большой выдержкой, дисциплиной и целеустремленностью. Во время траверса были применены также и некоторые другие тактические приемы. Команда была разделена на группы из трех-четырех человек, каждая из которых была полностью обеспечена продуктами и снаряжением и, следовательно, была самостоятельна при организации биваков. Одна из этих групп выполняла функции спасательного отряда.

По совету В. М. Абалакова и Ф. А. Кропфа при прохождении Безенгийской стены мы шли связками по четыре человека, что создавало бОльшую надежность задержания в случае срыва снежных карнизов.

Взаимопомощь между связками при прохождении трудных мест осуществлялась так называемой перепускной страховкой. Этот прием в течение нескольких лет применяется командой и спортивными группами Домбайского лагеря нашего общества при прохождении гребневых маршрутов. После того как трудный участок пройден ве­дущим первой связки и к нему подошли средние, идущие на карабинах, участок проходится первым второй связки на верхней страховке через веревку первой связки. После этого первая связка может продолжать движение, задержавшись, таким образом, только на время прохождения участка («веревки») одним человеком; при этом время задержки группы на трудном участке не зависит от количества связок.

Ход траверса полностью подтвердил правильность разработанных заранее тактики и организации восхождения.

ЗАБРОСКА ПРОДУКТОВ И СНАРЯЖЕНИЯ

21 июля 11 участников сборной команды впервые спустились на Безенгийский ледник. Предстояло произвести заброску продуктов и снаряжения для всех 20 участников команды на вершины Гестолы, Шхары и в район Западной Мижирги.

Первый выход должен был обеспечить два первых пункта. На вершину Шхары отправилась группа из четырех человек; туда забрасывалось небольшое количество продуктов, так как через полтора-два дня пути на перевале Дыхни-Ауш предполагалась встреча с наблюдательной группой.

На Гестолу было решено забросить полный запас продуктов для траверса участка Гестола—Шхара, чтобы команда могла бы первые два—два с половиной дня итти налегке. Участок пути от базового лагеря на Гестолу технически несложен, но здесь восходитель в короткое время должен набрать около 2500 м высоты. Обычно тяжелые рюкзаки на подходах заметно подрывают силы участников восхождений, тактический же прием, примененный нашей командой, позволил легко пройти подходы и со свежими силами приступить к началу серьезной работы на гребне.

Правда, ничего не дается даром, и семь человек должны были поднимать по новому для них маршруту на ту же высоту—2500 м 120 кг продуктов для склада да при этом нести все необходимое для восхождения на вершину III категории трудности и высотой в 4860 м. Недаром Евгению Будникову, имеющему опыт прохождения траверсов Ушбы, Джугутурлючата и других сложных маршрутов, подъем на Ляльвер показался по трудности не меньше «четверки».

Погода благоприятствовала восходителям, и 24 июля в базовый лагерь вернулась группа с Гестолы, а 25-го— со Шхары.

Времени для заброски продуктов и снаряжения оставалось мало, так как из-за аварии с мостом мы уже вы­бились из намеченного графика, поэтому группа, вернувшаяся с Гестолы, уже во второй половине дня 26 июля снова вышла на перевал Селла. От доставки груза в район Западной Мижирги пришлось отказаться.

Заброска происходила в довольно сложных условиях. Сразу же после выхода из базового лагеря на ледник опу­стился густой туман, группа была вынуждена почти ощупью двигаться по ледникам, моренам и ледопадам, ко­торые никто из участников ранее не проходил, а лишь просматривали с противолежащего гребня при восхождении на Гестолу. В полном тумане альпинисты подошли под перевал и утром 28 июля во время короткого прояснения погоды поднялись на него, оставив около 50 кг продуктов, основную и вспомогательную веревки, скальные крючья, и в тот же день вернулись в базовый лагерь.

28 июля участники команды, прибывшие из Цейского и Домбайского лагерей нашего общества, закончили пе­реброску в базовый лагерь последней партии продуктов и снаряжения. Вечером на поляне базового лагеря собралась вся команда: подготовка закончена, наступило время начинать траверс.

БЕЗЕНГИЙСКАЯ СТЕНА

29 и 30 июля стояла солнечная погода, и базовый лагерь представлял скопище предметов, необходимых при сложном восхождении: пропитываемых ботинок, наточенных и еще тупых кошек и ледорубов, прокаливаемых на солнце спальных мешков и шерстяных вещей, палаток, выданных группам продуктов и многого другого груза. Но этот видимый хаос, как всегда в таких случаях, скрывал за собой продуманную и планомерную подготовку к выходу на длительный маршрут—в ледовый 20-километровый поход по сложнейшим и высочайшим вершинам Кавказского хребта.

Общее фото Безенгийской стены. Снято с восточного гребня Шхары Гл. 22.07.2007 г.
В отдалении заседала на камнях маршрутная комиссия, в последний раз проверяя каждого участника с точки зрения его соответствия столь сложному восхождению.

Утром 30 июля после завтрака оглашается приказ капитана команды: выход назначен на утро 31 июля, на траверс выходят 18 человек, они разделены на пять групп, на траверсе Безенгийской стены каждая группа будет итти одной связкой.

Первая группа—головная, в нее входят руководитель траверса мастер спорта К.К. Кузьмин, И.Д. Богачев— молодой, но уже совершивший целый ряд серьезных восхождений альпинист, и А.Я. Турчин, хорошо известный в Цеє опытный восходитель и инструктор.

Начальник второй группы И.Д. Смирнов—один из немногих представителей довоенного (старшего) поколения альпинистов в команде, свои наиболее трудные маршруты он прошел в последние годы. С.В. Макаровой всего 22 года, но своими восхождениями она заслужила право участвовать в траверсе Безенгийской стены, которую до этого времени прошла одна женщина—заслуженный мастер спорта В.П. Чередова. Третий участник группы, B.C. Андреев,—опытный альпинист, ходивший в горы с 1939 г., один из руководителей спортивной школы «Буревестник».

Третья группа состоит из четырех человек—это Е.А. Будников, который, приехав в горы впервые в 1948 г., выходит на траверс, имея в своем активе четыре восхождения на «пятерки»; Н.М. Семенов—инструктор Домбайского лагеря, опытный восходитель и отличный скалолаз, начавший заниматься альпинизмом в 1946 г., Б. Я- Дорофеев, впервые приехавший в горы в 1946 г., участвовавший В траверсе Ушбы и в других сложных восхождениях. Начальник этой группы — заместитель руководителя траверса мастер спорта И.А. Галустов.

Четвертая группа — самая молодая в команде. В нее входят В.А. Гаель, занимающийся альпинизмом с 1948 г. с перерывом на время службы в армии; 23-летний В.Д. Якушкин впервые приехал в горы в 1950 г., а В.И.Соловьев— в 1949 г. Ныне все они квалифицированные восходители. Лишь начальник этой группы, мастер спорта Г.М. Маслов, был представителем «старой гвардии». Эта группа назначается спасательным отрядом команды.

Пятая, замыкающая группа состоит из инструкторов Цейского лагеря М.Ф. Шилкина, В.Я. Соломко, В.С. Рожко. Это молодая дружная команда, совершившая не одно сложное совместное восхождение, а ее начальник—мастер спорта Г.С. Бухаров — по праву считался в последние годы сильнейшим альпинистом Цея.

Наступает вечер 30 июля, в группах все уже собрано и по нескольку раз проверено придирчивыми начальни­ками. Вся команда собирается у костра.

Сегодня—30 июля — исполнилось 50 лет со дня открытия II съезда РСДРП, со дня основания нашей славной Коммунистической партии. Ей, этой партии, обязаны мы своей счастливой жизнью, поэтому единодушно решаем посвятить свой траверс, самое лучшее свое спортивное достижение этому замечательному юбилею и дорогому для каждого из нас юбиляру.

Приняв это решение, расходимся для отдыха. Завтра в 6 часов утра выход.

Холодное погожее утро 31 июля. Быстро собираемся, в последний раз проверяем все снаряжение, надеваем рюкзаки, и вот на Безенгийском леднике вытягивается колонна в 18 человек — редкое для этих мест зрелище. Со стороны можно подумать, что такая колонна выходит в учебный поход, а не на рекордный траверс.

Не зря трудилась группа, забрасывавшая для нас продукты на Гестолу, — теперь вся команда с относительно легкими рюкзаками бодро идет по ледникам, травянистым склонам и осыпям, быстро набирая высоту. Еще нет 3 часов дня, а все уже вышли на перевал Нижний Цаннер, где останавливаемся на первую ночевку.

На следующий день легко траверсируем Ляльвер и останавливаемся на ночевку под вершиной Гестолой. После 45 минут подъема утром 2 августа команда собирается у склада продуктов на Гестоле. Григорий Маслов распределяет продукты, рюкзаки заметно тяжелеют. Подходит время очередной радиосвязи. С Гестолы на Миссес-Кош слышимость отличная, обмениваемся приветствиями с группой наблюдения.

Спуск на Катынское плато занимает около 3 часов. На плато завтракаем. Солнце сильно печет, но на юге по­являются облака.

Быстро собираемся и начинаем подъем по юго-западному гребню Катын-Тау.

Погода портится мгновенно. К 3 часам дня видимость не далее 20—30 м, сильно метет. Еще через час становится невозможно двигаться, грозовые разряды бьют прямо в гребень. На снегу под скалами ставим палатки, укрепляем их ледовыми крючьями.

Молодежная связка Маслова вырубает пещеру, но в дальнейшем все ночевки, даже в самые сильные бури, мы отлично проводили в палатках. Палатка - памирка вполне удовлетворяет условиям Безенги.

К утру 3 августа погода улучшилась, но метет по -прежнему; на расстоянии двух веревок проходим по крутому склону, затем до самой вершины идут сильно заснеженные и оледенелые скалы. На этом участке применяем попеременную страховку.

С вершины Катын-Тау спускаемся на ледово-снежное плечо с большими карнизами в сторону Катынского плато и ледника Безенги. Первая связка выходит на склон, забивается ледовый крюк, на передних зубьях кошек первый быстро проходит на всю веревку и забивает следующий крюк.

Так проходим метров 500, забив около 20 крючьев. На ночевку останавливаемся перед скальной «пилой» на небольшом снежном плато.

В числе нашего снаряжения две лавинные лопаты, незаменимые при устройстве биваков. Лопатой легко ров­нять площадку, вырубать снежные кирпичи для ветрозащитных стенок и т. п. В течение следующего, пятого дня и части шестого преодолеваем гребень, ведущий к западной вершине Джанги-Тау.

Для прохождения первого участка гребня скал средней трудности, где в некоторых местах нужна крючьевая страховка, потребовалось 6—7 часов. За скалами следует ледово-снежный гребень, все время приходится заби­вать ледовые крючья. К идущему первым Е. Будникову от последней связки непрерывно движутся карабины и ледовые крючья. Основная работа по выбиванию крючьев лежит на М. Шилкине, который делает это четко и быстро, не задерживая движения.

Выход на Западную Джанги-Тау представляет собой участок из 100—150 м довольно трудных скал. Первый поднимается со страховкой через крючья и уступы.

Еще раз используем взаимодействие связок, которое освоили и наши цейские товарищи, впервые участвующие в сборной команде. Темп даже в таких случаях не замедляется, к 12 часам выходим на вершину Западной Джан­ги-Тау.

Во второй половине дня видимость ухудшилась до того, что мы уже не видим друг друга. Главную Джанги-Тау проходим, не заходя на вершину, где-то рядом край карниза, — двигаться опасно. В 4 часа дня ставим палатки на снежном плато между Главной и Восточной Джанги-Тау.

Утром 6 августа хорошая погода. В быстром темпе поднимаемся на кошках на Восточную Джанги-Тау и пик Шота Руставели. Под пиком пробуем установить радиосвязь, но безрезультатно, этот участок Безенгийской сте­ны загорожен ребром Джанги-Тау, и необходимой для наших УКВ-станций прямой видимости нет. Большой «жандарм» за пиком Руставели проходим уже в сильный буран и снегопад. Кажется невозможным найти правильный путь при такой видимости, но задержки нет, и через 3— 3,5часа мы выходим на гребень за «жандармом». Здесь ночевка на небольшом плато под скалами, хорошо защищающими от нашего постоянного спутника—ветра. С этого плато В.и Е. Абалаковы и А. Гермогенов, проделав траверс от Гестолы, сделали трудный спуск на ледник. Предстоящий участок, один из сложнейших на Безенгийской стене, состоит из ряда скальных, сильно заснеженных «жандармов».

С самого утра 7 августа метет, видимость 20—30 м. Весь этот день преодолеваем один за другим «жандармы». Несмотря на скверную погоду, настроение не падает. Фотографы даже пытаются запечатлеть наше скалолазание в пургу. На голове Симы Макаровой снежная шапка, ветер бьет в лицо, но не может согнать улыбки. Наши девушки переносят все трудности исключительно стойко, а песни Веры Соломко можно услышать на гребне в минуты коротких привалов.

В 17 часов останавливаемся на ночевку в снежной ложбине, сразу после «пилы».

8 августа ветер достигает такой силы, что первый в связке едва передвигается, ветер натягивает веревку, как струну. Разыгрался настоящий шторм, двигаться опасно, буря может сбросить с гребня всю связку. Приходится ставить палатки на прежнем месте.

9 августа не принесло улучшения погоды, второй день сидим в заметенных до половины палатках. На капитан­ской палатке трепещет вымпел «Буревестника». Ходим друг к другу «в гости». В прошедшие дни времени для записей в дневник не хватало, и Соловьев наверстывает упущенное. Теперь-то он может спокойно описать не только характер маршрута, но и всю нашу жизнь на Безенги.

Утром 10 августа ветер немного утих, хотя по - прежнему метет снег, до боли сечет лица. Проходим ледово-сне­жный гребень Западной Шхары. Перед вершиной новая трудность — оледенелый скальный взлет, проходим его с крючьевой страховкой. Ночевку организуем сразу же за вершиной, спустившись с гребня на юг на расстояние трех веревок.

11 и 12 августа проходим гребень Шхары. Отдельные места невозможно пройти без рубки ступеней.

Движемся ритмично, несмотря на сложность пути и туман. Вечером 12 августа подходим к складу продуктов на Восточной Шхаре. Это весьма кстати, идет уже тринадцатый день траверса. Установили радиосвязь с 3. Крицкой, начальником наблюдательной группы, договорились о встрече на перевале Дыхни-Ауш.

На следующий день в густом тумане начинаем спуск к перевалу.

На гребне происходит радостная встреча с группой грузинских альпинистов под руководством

Д. Оболадзе, в тяжелых условиях прошедших Дых-Тау, пик Пушкина, Мижирги. Впервые на гребне Шхары собирается 23 человека. После недолгой беседы расходимся: мы вниз, а они в царство льда и снега Безенгийской стены.

(Продолжение в части 2)