На прошедшей неделе ежедневно, вплоть до пятницы, шли дожди. Шампиньоны пробивались на свет Божий сквозь утоптанные-преутоптанные за многие годы дорожки, где грибы сроду не росли. И решил я в воскресенье, 20-го июля, посетить левобережную рощу. Тем более, что летом я в ней ни разу не был, как выяснилось. Как-то не доводилось. Левый берег - пологий, а потому эту рощу по весне заливает, в отличие от Кумжи, которая находится на правом берегу. В левобережную рощу ходил лишь осенью-зимой за рядовками, вешками, зимними опятами. Что касается лета... Последние пять была засуха. Мои активные вылазки за грибами заканчивались в мае и возобновлялись к октябрю. Летом делал короткие заходы в Кумжу скорее для очистки совести. А до того как-то и Кумжи хватало. Грибов больше было. Или мне так казалось. В любом случае, детские воспоминания свидетельствуют, что раньше в Кумже из трубчатых грибов водился не только моховик зеленый. Вмешательство человека в Природу в первую очередь сказывается на гидрологической ситуации. Очень чутко на это реагируют грибы. И первыми исчезают трубчатые. В нашем случае моховик, наверное, оказался наиболее выносливым. Уверен, что вдали от крупных населенных пунктов в нашей области есть и рыжики с волнушками, и белые с подберезовиками... Бог даст, я когда-нибудь и до них доберусь.
Левобережную, или Нижнегниловскую рощу ни разу не проходил до конца, хотя, если глядеть из Кумжи на тот берег, левобережная роща даже короче. Дело в том, что грибы в ней родятся в узкой полосе, которая тянется в непосредственной близости от Дона и отделена от него узким пересыхающим канальчиком. Дальше на север роща труднопроходима: густой подлесок, кустарник стеной, а под ногами через каждые несколько метров поваленные стволы, замаскированные густой растительностью. Поэтому, если кто и захочет пересечь рощу поперек, ему придется не только активно работать руками, но и высоко поднимать ноги, как на глубоком снегу. Дальше начинается рогоз с камышом и вода. В сухие годы - жижа, во время дождей - по колено... Обрывается все это сильно заросшей проселочной дорогой, еще одним каналом, вдоль которого я и насобирал в ноябре прошлого года ведро вольвариелл. А дальше - степь, пашня...
Так вот, пройдя примерно 2/3 рощи, если судить по времени, я обнаруживал, что даже эта грибная узкая полоска сходила на нет, и дальше все было залито водой.
Итак, утро выдалось малооблачным, на дождь похоже не было, и я отправился. Перейдя через мост, я вступил на левый берег Дона (или, как у нас говорят, левбердон), и оказался в Азии, потому как Дон является границей между этими частями света. До рощи еще километра полтора, еще перейти через один канал... Я рисковал. Я не знал, что за грибы растут здесь летом. Может быть, что ничего не растет. Но обильные дожди вселяли надежду, что уж какие-нибудь грибы да будут.
По разнообразию деревьев эта роща беднее Кумжи. Совершенно нет шелковицы, и вообще никаких плодовых деревьев (один раз , правда, вишня попалась). Все тот же тополь-осокорь с примесью робинии, ясеня, береста... И вот пошел я вдоль еще широкой проезжей дороги, которая постепенно перейдет в тропинку, да и та в конце почти сойдет на нет. Иди прямо и смотри по сторонам. Это не Кумжа, где простор, где петляешь, ходишь зигзазами и кругами... Почти сразу попалась крупная, ядреная свинушка. Потом еще и еще... Здесь свинушки росли семьями. Я любовался ими и шел дальше. Вскоре пошли старые знакомые - моховики. Увы, они уже отходили. Много было желеобразных, казалось, забродивших на корню. Те хорошие, что оставались, обладали по большей части мягкой консистенцией и были невелики. К тому же многие были обгрызаны какими-то слизнями, которых я снимал со шляпок. Зато почти не было червивых. Так прошел примерно час. Ведро наполнялось медленно. Я уже смирился с мыслью, что если принесу треть ведра - это будет очень хорошо. И ни одного копринуса, ни одной хотя бы захудалой псатиреллы...
И тут, как в сказке, возникли Они. Шампиньоны. Я остановился, завороженный. Их было штук 6-7. Но каких! Все, как на подбор, шляпки 15 - 20 см. и даже больше. Взрослые, но не старые. И ни одного червивого. Настроение поднялось, уже полведра есть. Но дальше - больше! Минут через 10 я наткнулся на вторую семью! Она была намного больше первой. Грибы гуськом поднимались по косогору, а затем, рассыпаясь в разные стороны, сбегали к воде. И такие же крупные. Совсем старых и совсем молоденьких было мало. Причем те, что росли с южной стороны склона, были более крепкими, а те, что с северной, ближе к воде,- более рыхлыми, да и червивые попадались. Ведро быстро наполнилось, и я достал пакет. Потом еще две семьи встретились, но не такие многочисленные. Таким образом, за какой - то час я свою норму - ведро - перевыполнил. По сравнению с этими шампиньонами мои моховики уже казались недостойной внимания мелочью. И слухи о том, что иной раз шампиньонами набивают багажники, скорее всего, не вымысел.
А что еще? Много ядовитых волоконниц, крупных. Издали некоторые, выглядывающие из-под листика, походили на небольшие шампиньоны.
Набрел на небольшую семейку настоящих груздей - тополевую форму. Но я совершенно не представлял, что с ними делать. Не солить же 5 груздей! Оставил: пусть растут. Продолжались свинушки. Если бы я их собирал, тоже не меньше ведра бы вышло. Любопытно смотрелись несколько кустиков рамарии. На лежащих стволах встречался пилолистник тигровый, группами. А под занавес на стволе тополя... Нет, это была не вольвариелла. Это была вольвариеллища! Она с трудом поддалась. В руку легло Нечто. Бархатистое, влажное, прохладное. И тяжелое. Грамм на триста тянуло. При этом вольвариелла была еще молодой, с нераспустившейся шляпкой! В этот раз я впервые пожалел, что нет фотоаппарата. Надо было хоть свою "мыльницу" взять. Правда, дома я запечатлел-таки свой улов. Только знаю, хорошо ли получится. И правдоподобно ли.
Ничего лучшее не приходит в голову, как закончить пресловутым: "усталые, но довольные, они возвратились домой". В данном случае - "возвратился", в единственном числе. Довольна была и жена: наконец-то я принес грибы, которые не надо рассматривать в микроскоп, и не придется часа два вымывать из них землю и песок...
Олег Кесслер, 20.07.2003
