Последней находкой стал мозг. Он задумчиво лежал на подушке из елового опада. Было очень светло и тихо. Я отснял мозг и пошел домой. А перед этим было много чего интересного.

Пользователи общественного транспорта со стажем помнят феномен «автосинхронизации автобусов» - когда большие машины с могучими моторами из каких-то соображений следуют одна за другой, что после часа бесплодного ожидания кажется издевательством. В результате публика набивается в первый автобус, немного во второй; водители же следующих машин так и следуют в кильватере, пустые и забытые. Сейчас так уже не делают. А память живет.

Грибов не было всю весну и ту часть лета, которая правда лето, а не «сезон земли», специально так названный чувствительными к погодным явлениям китайцами. И вот грибы появились. Внимание публики приковано к лисичкам, которых уже килограммы. Гурманы интересуются также и свинушками, которых ощутимо меньше, но которые, в то же время, явно в этом сезоне удались (назвать сегодняшнюю свинушку «тонкой» можно лишь от любви к тонкой иронии). Остальные как-то уходят от публичного внимания. И робкие, трогательные в своей непорочной окраске розовые лаковицы Laccaria laccata, и коренастые желтые паутинники, похожие на молодых хозяев нового мира, расправляющих плечи в предвкушении неизбежного триумфа. Откуда-то появились в заметных количествах пожилые зонтики, краснеющий Macrolepiota rhacodes и большой M. procera; смущать незрелые умы вылез белый поплавок Amanita alba. Всё в штучных мерах, но это и ничего.

За нижний ярус сражаются маразмиусы-негнючники и мицены. Среди первых выделяется обыкновенный Marasmius oreades в количестве, далеком от промыслового; вторые представлены широко, ярко и непонятно. Особенно это касается густого ельника, где разлапистые сыроежки, крошечные новорожденные рыжики и прошлогодние разряженные булавы головачей окружены пестрыми стайками непочтительной грибной мелочи – пара видов мицен, столько же негнючников (ни один не пах чесноком), плюс изредка, отдаленно и со сдержанным достоинством, коллибии дуболюбивые. В саду возрос мелкий до полной неразличимости фотографическим аппаратом негнючник колесовидный (Marasmius rotula) или какой-то его малоинтересный родственник.

Болеты неспешно разворачивают отсыревшие знамена. Пара давнишних подберезовиков, от дождей позеленевших и разбухших, словно хорошо выдержанные утопленники, и сонмы мелких моховиков – красных, кое-где растрескавшихся, а иной раз и зеленых; маленькие моховики трудны для определения. Вдалеке от своих елей, в лиственных местах, встречаются аккуратные перечные грибы Chalciporus piperatus. На немногочисленных ложнодождевиках Scleroderma citrinum так и не нашлось паразитирующего моховика, который не раз попадался мне в темные дофотографические времена, зато промелькнула знакомая шляпа: пару недель здесь возвышался молодой боровик, чудом избежавший моего внимания. Есть ощущение, что через неделю здесь будет жарко.

В местах темных и сырых прописались мелкие волоконницы; среди них по-хорошему выделяется белая форма Inocybe geoptra, остальные же человеку-любителю ни о чем не говорят. На мягких бурых ногах прокралась стайка гебеломообразных грибов, в которых я уже который год подозреваю гебелому буросерединную, но кому ни скажу – поднимают на смех. Загадочно белеют в полумраке небольшие навозники; а если быстрым шагом выйти в поле, то можно найти характерную белую строфарию Stropharia melanosperma, блестяще распознанную нами в прошлом году, сонмы навозников складчатых Coprinus plicatilis, традиционные для всех времен года сенные навозники Panaeolus foenescii, мелкие колокольчатопластинчатые то ли коноцибе, то ли галерины, то ли невесть что; а уж эти плотные белые шарики шампиньонов!..

Среди древесных сапрофитов тоже оживление: подтягиваются штурмовые батальоны. Кирпично-красный опенок, после дождей приобретший родственный серно-желтый цвет, не умещается на своих пнях, окружает их и по земле. Ивовые и ольховые обрубки, окружающие расширенную незадачливыми строителями дорогу, обрастают новой для меня сероватой вешенкой – может, это и есть пресловутая «вешенка рожковидная»? А какие огромные чешуйчатки взошли на березовом валежнике, просто чудо, а не чешуйчатки! По ним и не скажешь, что «обыкновенные». На этом фоне набрякшие крупные псатиреллы, устроившие натуральные джунгли в сырой осиновой чащобе, выглядят жалкими самозванцами. Плютей олений умножает свое число в геометрической прогрессии; кое-где не обошлось без трутовика клубненосного (Polyporus tuberaster), но чувствуется, что главное еще впереди.

Повинуясь зову природы, в гонку вступили и млечники. Тяжелые дубы на опушке окружают крошечные дубовые, Lactarius quietus (через неделю какой тут будет запах!), под елками, как уже упоминалось, такие же точно рыжики. Черного груздя не видно, но о нем поговаривают. Сухие грузди, разноцветные сыроежки, помолодевшие и принарядившиеся валуи довершают череду грибов с «сырной мякотью». Подгруздок черный был один, зато червивый, как все десять. В сыроежках, за исключением валуев и «подгруздков», разбираться я себе запретил как минимум на два года вперед (в жизни и без того достаточно стен, об которые можно постучаться головой, когда вдруг возникнет такое желание), так что репортаж о текущем представительстве рода Russula отправляется на полку. Поводов для разговора и так предостаточно.

Взять хотя бы характерные говорушки белого цвета со свинцовым отливом, коих появилось среди лиственных деревьев великое множество. Мясистая, ничуть не гигрофанная шляпка в сочетании с глубоко низбегающими пластинками и вполне серьезными габаритами (средний гриб – где-то сантиметров семь в диаметре) – вот факторы, которые вызывают здоровое сомнение в правильности определения этих эффектных грибов. Я думал, это – говорушка восковатая Clitocybe cerussata. Сейчас я не то что так не думаю, но как-то в общем-то…

Ну а в доме, к полному моему смущению, вырос самый настоящий парк культуры и отдыха. На полу под диваном грибы, на стене за холодильником грибы, даже перед крыльцом, на палке, подпирающей сирень, те же грибы, пускай и не такой наглой наружности. Может ли гриб быть отвратительным? Хорошая тема для дискуссии микологов-любителей. По-моему, может, и некоторые иллюстрации об этом прямо свидетельствуют.

Вот, наверное, и всё пока. Плохо, что не все грибы (далеко не все) удалось вспомнить и интегрировать в сюжет; но с этим мы боремся. Память еще послужит на благо грибам и их верным слугам, людям.

Не говоря уже обо всём остальном.

Игорь Лебединский, 05.08.2007