Ветер, дождь, осень и тьма. Наверное, один из последних выездов в деревню в этом сезоне. То есть, в грибном сезоне; хозяйственный-то еще закрывать и закрывать. А грибной у нас, пожалуй, всё. Или «без одной».
Осень разукрасила всё вокруг мучительно яркими красками, и отсутствие грибов воспринимается уже не так остро: кто знает, может, и есть они, где-то там, под золотистым ковром. Как-то разом, в один день и бедственную ночь, облетели клёны, которых в эту пору всегда оказывается неожиданно много. Ярко-красные шапки мухоморов смотрятся на фоне нежно-золотого покрова неожиданно геральдически. Там же, куда клёны не добрались, стада мухоморов смотрятся, как участники слета КСП: их много, они яркие, они шумные, а вокруг никого: такое уж соседство.
На обилие мухоморов в первой половине октября обратили внимание многие; в наших краях, где красный мухомор обыкновенно встречается реже бледной поганки, это выглядит и вовсе противоестественно. Красный мухомор, желтый паутинник – два сюжетообразующих гриба. Есть, конечно, и опята, но за ними охотятся жадные люди, да и вообще – неброский гриб и, по-человечески, скушноватый.
А как же в Бобровке собирают опята! Соседка баба Зина, едва заслышав рычанье машины, выходит со двора и докладывает про грибы. Два ведра осенних принесла! Зеленые такие. Всего полтора часа ходила. За эти полтора нашла один дуб с опятами, сняла с него два ведра, и назад пошла. Поход за грибами похож здесь на морские сражения времен парусного флота – несколько недель медленных манёвров и короткое огневое столкновение. Впрочем, «короткое» - вопрос относительный: пока уж эти два ведра нарежешь.
Разумеется, таким образом бродить среди толстых стволов в старом разреженном лесу не очень-то интересно; да, баба Зина говорила еще, «там твоих шамильонов!», но она вряд ли отличит шампиньон от белой рядовки, так что всё равно не пойду. Ладно, пробежался по опушке, по хилым еловым и пихтовым посадкам, основательно придушенным доминирующими липами и дубами, отыскал несколько колечек синих рядовок, короткие прерывистые полоски дымчатой говорушки да еще колонию любопытных шампиньонов. Ну и краснеющие зонтики, конечно, перелесковые шампиньоны, несортовые коллибии масляные… Опята поставили жирный крест на мотивации к их распознанию: оказалось, что маленькие толстые зеленые опята с возрастом становятся длинными худыми почти белыми опятами, наличие и густота чешуек на шляпке зависит исключительно от интенсивности дождя, а коренастые вздутоногие грибы, едва спускаясь с дерева, превращаются в тонконогие. Где уж тут искать справедливости! Будут у нас два опенка, пнёвый и травяной. И всё.
Мне попадаются в основном травяные. Гнуться под дождем и ветром, вырезая тонкие невзрачные грибы, удовольствие небольшое; слегка утешило, что вместе с опятами нашлась целая палка, поросшая «осенней вешенкой» (Panellus serotinus) в отличном состоянии. Пойдет в дело. Обыкновенная «устричная» вешенка выросла на своей любимой иве тож, но толку от нее мало: лопухастые веера изъедены огромными червями, точно так же и ровно теми же, как и (почему-то) дымчатая говорушка. Остальные не червивые, в том числе и белые (несколько), и обыкновенные подберезовики (тоже несколько), и неожиданный белый подберезовик в одном худосочном экземпляре.
По прежнему нет (и не будет уже) млечников; если мелкие иссохшие белые волнушки еще кое-как попадались в чистом поле, среди карликовых берез, на открытых выветренных участках почти что без травы, если розовых волнушек было примерно столько же, как и во все предыдущие годы, то есть около десяти за весь сезон (половина – как раз вчера), то черный груздь вновь не удался. Несколько чернушек, вкрадчиво окруживших беспечный мухомор, я нашел на распаханной недавно лесной дороге, усеянной шлаком с тульской «литейки», но на этом всё. Следующей весной надо будет провести странный эксперимент: взять да и перекопать почву под березой во саду, благо грибница черного груздя там точно есть. Может, через год дойдет дело до настоящего урожая.
А так, в общем, грибы поют о разлуке. Нет, пни еще курчавятся разнообразными миценами и кирпично-красными лжеопятами, на опушке попадаются любопытные энтоломы, «подвишни», белые и желто-бурые рядовки, травянистые кочки пестрят, на радость юным естествоиспытателям (которых тут, впрочем, нет), полуланцетовидной псилоцибой, кое-где попадаются сине-зеленые и белые строфарии, а на перилах моста через канаву выросла борода какой-то дрожалки, но… В общем, даже новый для меня гриб-шишкоед – видимо, баеоспора мышехвостая (Baeospora myosura), - не порадовал так, как мог бы.
Потому что сезон прошел, а ничего не сделано. Повсюду в ужасных количествах, даже на клумбах, торчат разнообразные гебеломообразные грибы, а я ни на шаг не приблизился к раскрытию их зловещей тайны. (Подозреваю, что это действительно представители рода Hebeloma, которых там, как сыроежек – все похожи и чуть-чуть разные, - но обосновать не могу.) Каждый день встречаю тьму знакомых грибов, как не знал их, так и не знаю. Даже записывать все встреченные виды почему-то не получается. Сезон прошел почти впустую.
А вот ну как кончатся дожди, чуть подостынет, поеду на те выходные снова – пройдусь по лесам и полям, сделаю всё как полагается. Хоть раз-то за весь этот долгий и пустой сезон.
Игорь Лебединский, 07.10.2007
