Отчёт написан в декабре 2005.
Маршрут:
1, 2-ой день: ст. Имандра – р.Гольцовка – Меридиональный руч. – руч. Часнайок – пер. Южный Чоргорр (850 м) – р. Кунийок – База КСС “Куэльпорр”
3-ий день - днёвка
4-ый день: База КСС “Куэльпорр” – пер. Южный Рисчорр (900 м) – пер. Северный Рисчорр (890 м) - База КСС “Куэльпорр”
5-ый день: База КСС “Куэльпорр” – пер. Северный Чоргорр (1050 м) - База КСС “Куэльпорр”
6-ой день: База КСС “Куэльпорр” – пер. Кукисвумчорр (498 м) - г. Кировск

 

Подготовка.

Знание местности и опыт хождения в зимние походы ограничивается прошлогодним походом 2-3 к.с. по Хибинским и Ловозёрским тундрам с турклубом “Абрис” г. Королёва (лыжные прогулки по Подмосковью не в счёт ). Тогда мы пересекли Хибины с запада на восток через перевалы Южный Чоргорр и Умбозёрский, сходив в радиалки на Путелличорр, Северный Рисчорр и Восточный Петрелиуса и, перейдя Умбозеро, ушли в Ловозёрские тундры. Холодных ночёвок особо не было (чёто типа -15 градусов самая холодная ночь), но было много пургенного ветра и мало солнечной погоды с хорошей видимостью.
Маршрут на предстоящее одиночное путешествие я спланировал таким образом, чтобы иметь не более одной ночёвки в полевых условиях, узнав, что ожидается морозная погода, затем добраться до базы спасателей и ходить в радиальные маршруты налегке. Заход на базу решил сделать от Имандры через перевал Южный Чоргорр с одной ночёвкой, уход через Кукисвумчорр в Кировск без ночёвки. При этом в любой точке маршрута, по идее, есть пути отступления в пределах половины светового дня даже в случае пурги и никакой видимости. На базе можно снять место в домике с печкой за символическую плату (100 рублей в сутки). Дрова также предоставляют.

Перед выходом взвесил свой рюкзак – 29 килограмм с пустым термосом. Большой недостаток одиночного похода - всё "общественное" снаряжение, без которого нельзя обойтись (палатка, костровые дела и т. д. и т. п.), приходится нести в одиночку. Еды 7 кг, аптечка 1,5 кг.


День 1-ый (14 марта).

Сошёл я с поезда на станции Имандра, откуда и начинался мой запланированный маршрут. К моему удивлению, со мной не сошло ни одной группы, а ведь это популярный у туристов дешёвый Мурманский поезд, отъезжавший из Москвы в ночь на субботу. Пройдя до водонапорной башни и спустившись в овраг, я встал на лыжи. Дальнейший путь вдоль р. Гольцовка я преодолевал в охотку. Погода была замечательная: ясное небо и лёгкий морозец. Как-то не очень ощущалось, что я пру на себе тяжёлый рюкзак и поднимаюсь вверх. Правда, подъём за день составил всего-то метров 150-200, растянутые на ~10-12 км дистанции. На реке местами попадались вскрытые участки с наледями, местами голубоватыми, за рекой открывались виды на горные массивы. Не дойдя до границы лесной зоны (а выше ~400 м там нет никакой растительности) несколько километров, наткнулся на чужую брошенную стоянку, где и остановился капитально передохнуть. Наконец то попался первый человек на лыжах. Его группа куда-то ушла в радиалку, а он остался изучать окрестности своего лагеря. Озадачила информация, полученная от него: прошедшей ночью их термометр зафиксировал температуру -31 градус! При этом, что характерно, будущая ночь, по прогнозам обещала быть ещё холоднее! У меня палатка, естественно, без печки, да и синтепоновый спальник, прямо скажем, не очень. Прогноз погоды обещал в Мончегорске соответственно чёто типа -20 и -24 градуса. На ночёвку за -30 я, естественно, не расчитывал. Желание идти дальше с готовой стоянки (лапник под палатку, костровая яма, несколько оставшихся сосновых чурочек) резко отпало, тем более, что, по словам лыжника, здесь стояла группа из Белоруссии, которая сегодня ушла за хребет. Возвращаться обратно вот так сразу тоже не хотелось. С дровами близ границы зоны леса вдоль Меридионального напряг, так как просто весь сосновый сушняк давно вырублен. В прошлом году, когда мы были здесь впятером, специально ходили за дровами несколько раз довольно далеко в сторону от ручья – на 2 костра и для печки набрали. В одиночку же такой вариант проблематичен. Но мелких сухих сосновых веточек насобирать можно много и здесь. Т.е. вскипятить воды не проблема, а посидеть погреться у костра – не судьба. Мимо прошла группа из 3-х ребят-москвичей, встали метров в 200 выше по течению Меридионального. Пока поставил палатку и поужинал, уже было 7 часов вечера (см. Фото 1). Самое время поспать, пока мороз не такой сильный. Одев на себя всё, что было из тёплой одежды и закутавшись в спальник, заснул. Проснулся через 3 часа от жуткого холода. По ощущениям, похолодало градусов на 15, не меньше. Основной дискомфорт был снизу, несмотря на толстый слой лапника+полиэтилен+дно палатки+пустой рюкзак+пенка. Очень выручал термос с горячим чаем. Палатка изнутри и спальник снаружи покрылись коркой инея. Конечно, ситуация небезвыходная: я мог собраться и рвануть обратно в Имандру. Короче говоря, пытался я ещё заснуть часов до 3-х ночи. Кстати, через 2 недели в Ловозёрских тундрах, имея 2 пенки (а не одну, как здесь) и всё остальное снаряжение то же самое, ночёвка была куда более комфортной (правда, было тогда -26 и ночевали мы в подобной же палатке вдвоём).

 

День 2-ой (15 марта).

Проснулся в 6 утра. Как я потом узнал, температура ночью была -34 градуса у соседей, правда, неизвестно, в какое время её измерили. Мне предстояло в этот день взять перевал Южный Чоргорр и добраться до базы спасателей. Больших усилий стоило на утреннем морозе одеть на себя окаменевшие и промёрзшие насквозь берцы, переодеться и собрать палатку со всем остальным барахлом. Что характерно, обледеневшая палатка никак не захотела влезать в свою упаковку, да и заметно набрала в весе. В меньшей степени это относилось к спальнику. Пришлось некоторую часть груза распределить снаружи рюкзака. Эта некоторая часть груза то и дело норовила зацепиться за ветки в первой части пути до границы зоны леса. Заход на перевал Южный Чоргорр вдоль ручья Часнайок представляет из себя длинный тягунок ~7-9 км (от границы зоны растительности) со средним уклоном 40-50 м/км и завершающий крутой подъём высотой метров 100. Спуск в долину реки Кунийок довольно крутой и на 2-х километрах по горизонтали теряешь сразу ~550 метров высоты (примерно высота Останкинской башни по флажок). Когда пошёл заметный подъём, начал сказываться потяжелевший рюкзак и плохой отдых. И смазка подводила – мои пластиковые лыжи (прямые горные с туристическими троссиковыми креплениями) на подъёмах постоянно проскальзывали назад. Я шёл вперёд очень медленно и тяжко, часто останавливался отдыхать (каждые 200-300 метров). По пути, в районе истока Часнайока, решил избавиться от топора – всё же 1,5 килограмма груза сбросил. Припрятал его на случай, если всё же придётся вернуться тем же путём. Дальше он мне был на маршруте всё-равно не нужен, да и цепная пила оставалась на всякий пожарный. Мимо, чуть в стороне прошла группа из Питера (мы потом пересеклись на Северном Чоргорре). Впереди и справа открывался вид на гору Часначорр и грандиозный скальный цирк Часначорра (см. Фото 2), слева – гора Индивичвумчорр, сзади, за долиной Меридионального, было видно щель перевала Юмьекорр. Наконец, где-то за километр до крутого подъёма на Южный Чоргорр, стало совсем невмоготу. Бешено колотилось сердце, никак не мог отдышаться, в ногах сил никаких не осталось. Ощущение было жуткое, никогда не чувствовал подобной физической беспомощности. Назад возвращаться не хотелось, ибо вот она уже, седловина перевала (см. Фото 3). А за перевалом всё время спуск и ещё 5-6 км до базы спасателей, где уж одного человека всегда приютят. Между тем, время поджимало, в 7 часов уже должно начать темнеть и сильно холодать. Я решил остановиться отдохнуть как следует, заодно сделать отверстие в носке второй лыжи для более удобного транспортирования за верёвочку на предстоявших крутых участках склона. Были мысли спрятать ещё какую-нибудь часть груза, чтобы, отдохнув на базе, налегке вернуться за ним. Была бы газовая горелка, мог бы остановиться ночевать прямо под перевалом. Мимо прошли знакомые ребята из Москвы. Чем то я их выручил из ремнабора, уже не помню, чем. Обозвав меня мазохистом, они поскакали на перевал. Посидев ещё немного, из последних сил (мне тогда реально так казалось) я дошёл и поднялся на перевал. На последнем крутом взлёте высотой метров 80-100, останавливался отдыхать 4 или 5 раз! Помнится, за год до этого, мы взяли этот подъём сходу, не снимая лыж, притом, что наверху дул сильный порывистый пургенный ветер. В этот раз небо всё время было ясное, ветра не было, видимость очень хорошая. С вершины перевала открылся вид на долину Кунийока, солнце уже клонилось к закату, освещая красноватыми лучами хребты (см. Фото 4). Спускался без лыж, по каменистому контрфорсу. Когда я очутился в самом низу, окончательно стемнело, но откуда то появился прилив сил, так сказать “второе дыхание”. Во всяком случае, успокоился и уже особо никуда не торопился, ибо встать на ночлег можно было в любом месте. В сторону базы была хорошая укатанная лыжня, по которой можно было идти и пешком, особо не проваливаясь. Сильно похолодало. По пути у меня возникла проблема с креплениями: оба ботинка стали уезжать вперёд и поочерёдно спадали троссики. Я решил ничего не предпринимать и, сняв лыжи, почапал пешком. Крепления потом отревайзил на базе. Ещё от перевала был слышен шум от работы электрогенератора на базе. Добрался я до неё только в двенадцатом часу. Ух! Вот это денёк! Явно недооценил я сложности маршрута и погодных условий. Куда как проще было бы прийти на базу через перевал Кукисвумчорр (я через него уходил) за световой день, без ночёвки и, соответственно с лёгким рюкзаком. Впрочем, на этом мои злоключения закончились и дальнейшая часть путешествия доставила много удовольствия.

День 3-ий (16 марта).

 

Собственно, писать про этот день особо нечего, так как я отсыпался и никуда не ходил. Утром почувствовал боль в пальцах ног. Обморожение было не шибко сильным, на следующий день я уже был в форме, хотя пальцы выглядели ужасно. Обдумывал варианты радиальных выходов. Помимо Северного Рисчорра и Восточного Петрелиуса, на которые мы ходили в том году, были другие варианты, да и погода позволяла сходить на лавиноопасные в иную погоду Южный Рисчорр и Северный Чоргорр.

День 4-ый (17 марта).

Радиалки! Это самое интересное для меня в лыжном походе. Особо не напрягаясь, можно погулять и полюбоваться горными и прочими пейзажами. Погода так и держалась морозная, солнечная и практически безветренная. По популярным среди туристов маршрутам были протоптаны лыжни, которые не заносило. Заплутать было очень проблематично.
По совету соседей по домику я пошёл на перевал Южный Рисчорр с намерением обойти г. Каскаснюнчорр с восточной стороны и вернуться через Северный Рисчорр. Говорят, на ручье Рисйок, вдоль которого нужно подниматься, есть живописный водопад высотой около 20 метров. Увы, это летнее зрелище. Перевал Южный Рисчорр чуть выше Южного Чоргорра, но налегке залез я на него без особых трудностей (см. Фото 5). Вершина перевала считается лавиноопасной, справа и слева склоны средней крутизны, где скапливается большое количество снега. На этот раз снега было мало, да и тот, который был, особой угрозы не представлял, так как из-за морозной погоды он был очень плотным. В районе перевальной точки есть несколько памятников, посвящённых людям, погибшим здесь в лавинах. (см. Фото 6)
Попытался я залезть на г. Каскаснюнчорр, но очень быстро вернулся, поняв, что без "кошек" это нереально. С восточной стороны открывалась очень живописная панорама: долины р. Каскаснюнйок, Тульйок, вершины восточных Хибин. Чуть далее Умбозеро и за ним кромка Ловозёрских тундр с доминирующей вершиной г. Ангвундасчорр (см. Фото 7). Полюбовавшись видами, двинул я по плато на север.
Северный Рисчорр. Помню, в том году, когда мы залезли на этот щелеобразный перевал с западной стороны, было страшновато подойти к перевальной точке, дул очень сильный пургенный ветер в спину. На этот раз всё было тихо и безветренно.
Спуск в долину Рисйока довольно широкий и укатанный, торчащих из-под снега камней мало. Попадались местами островки с растущим из-под снега ягелем.

День 5-ый (18 марта).

Погода так и не менялась. Поинтересовавшись у спасателей на всякий случай по поводу лавинной опасности, я пошёл на Северный Чоргорр, один из самых высоких перевалов Хибин и находящийся непосредственно напротив базы (см. Фото 8, Фото 10). Подниматься можно было без опаски прямо по кулуару, по которому в иную погоду частенько сходят лавины. Сначала подъём пологий, потом довольно крутой. Длина подъёма прямо от базы – около 3 километров, набор высоты около 800 метров. Уже недалеко от вершины догнал ту самую группу из Питера, которую видел издалека на Южном Чоргорре. Они, заканчивая свой маршрут, уходили с полным грузом через перевал на Имандру. На вершину перевала мы залезли вместе (см. Фото 9). К сожалению, вопреки ожиданиям, в западную сторону особо интересного обзора я не увидел. Кроме того, погода начала резко портиться: небо заволокло тучами, пошёл снег, подул ветер.
Когда я уже спустился и вернулся на базу, шёл обильный снегопад и ближайшего хребта, где находится Северный Чоргорр, уже не было видно совсем.

День 6-ой (19 марта)

Возвращение. Мне предстояло пройти через перевал Кукисвумчорр и дойти до дороги, откуда можно уехать в Кировск на автобусе. Этот перевал представляет из себя длинный (около 15 км от границы до границы зоны растительности) узкий и почти прямой проход, при этом справа и слева высокие склоны. Сам по себе подъём на перевал и спуск почти незаметен, так как составляет небольшую величину, растянутую на большом расстоянии. Туристы прозвали этот перевал “труба”, так как в штормовую погоду имеет место эффект аэродинамической трубы. Ещё один немаловажный фактор в плохую погоду – лавинная опасность. Проход узкий, лавиноопасные склоны с обеих сторон. Слышал про случаи, когда сходящая с одной стороны лавина провоцирует сход другой лавины с противоположного склона. Через этот перевал ездят на “Буранах” и летом на вездеходах спасатели из Кировска на базу и обратно.
Утром, собравшись и попрощавшись с базой, тронулся в путь. Погода не изменилась со вчерашнего вечера: температура около 0, снегопад крупными хлопьями, ветер. В такую погоду лавинная опасность уже присутствует, да и свежего рыхлого снега навалило за ночь прилично.
Мой рюкзак уже весил заметно меньше, чем на старте, так как продуктовая раскладка была уничтожена, за исключением НЗ. Отойдя километров 5 от базы, я увидел несущиеся навстречу 2 “Бурана” с прицепными санями. Это спасатели везли на базу группу туристов. Остановившись, предупредили меня, что на перевале штормовой ветер (ещё хорошо, что в спину) и лавиноопасно.

Далее, немного впереди растительность заканчивается, проход начинает сужаться и следов “Буранов” уже практически не видно, так как заносит снегом очень быстро. Видимость порядка 100 метров, пурга. Ни одной сошедшей лавины я не видел, но желобов, набитых снегом, было много. В принципе, конечно, вероятность оказаться “в нужном месте в нужное время” незначительная, но всё равно было как то не по себе. Дошёл я почти до перевальной точки и услышал моторы возвращавшихся “Буранов”. Спасатели, возвращавшиеся с пустыми санями, предложили подвезти, я согласился.

И вот, на сумасшедшей скорости относительно никакой видимости, мы несёмся по ущелью. Сани то подпрыгивают на буграх, то шмякаются обратно об снег. Первый “Буран” то и дело отрывался от второго на несколько десятков секунд, затем поджидал второй – это, насколько я понял, тактика езды в лавиноопасных местах. Вероятность, что завалит снегом обоих одновременно гораздо ниже, чем кого-то одного.
В конце ущелья, где уже начинала появляться растительность, спасатели меня ссадили. Поблагодарив их и попрощавшись, я двинул вниз по долине, а они взяли курс куда-то направо. Вскоре “на пустом месте” появился тупик дороги, сильно занесённой снегом, по которой я и дошёл через несколько километров до какого-то рудника (не помню название) и уехал на автобусе в Кировск.
Вечером без приключений я уже сел в Аппатитах на Московский поезд. Так и закончился мой поход.

 

Кулаков Павел